Брак и Евхаристия

     Если древняя Церковь почитала брак таинством, в котором предвосхищается радость Царства Божия, то почему она не создала особого обря-да венчания, особых норм брака, а признала такой нормой брак, заключенный по законам светского об-щества? Церковь никогда не пыталась упразднить эти законы или разрушить раз установленный обществен-ный строй.
     Ответ на этот вопрос заключается в сути различий между браком не христианским и христианским: пер-вый заключают между собой язычники, второй - хри-стиане; от способа заключения брака тут ничего не изменится. Апостол Павел постоянно напоминает, что Бог живет не в "рукотворенных храмах", что "наши тела являются храмами Святаго Духа". Если мужчина и женщина, являющиеся членами Тела Христова, ста-новятся в браке "одной плотью", то их союз скрепля-ется Святым Духом, живущим в каждом из них.
     Но членами Тела Христова они становятся через Евхаристию.
     На связь между браком и Евхаристией намекает уже евангельский рассказ о браке в Кане (Ин. 2, 1-11), который и читается при современном обряде вен-чания. Этот текст, как и многие другие места Еван-гелия от Иоанна, подчеркивает значение крещения и Евхаристии: как вода была претворена в вино, так и грешная жизнь человека присутствием Христа может преобразиться в новую реальность Царствия.
     Древние христианские писатели, которые полно-стью признавали юридическую силу гражданского брака, тоже утверждают, что именно Евхаристия придает браку его специфически христианское со-держание. Так, Тертуллиан (II век) пишет, что брак, "скрепленный Церковью, подтвержденный жертво-приношением (Евхаристией), запечатляется благосло-вением и вписывается на небесах Ангелами" ("К своей жене", II, 8, 6-9). Все христиане, желавшие вступить в брак, сначала проходили через формаль-ности гражданской регистрации, сообщавшие браку законность в глазах мирского общества, а затем принимали благословение епископа во время вос-кресной литургии в присутствии христианской об-щины. После этого их гражданский договор пре-вращался в "таинство", имеющее непреходящую ценность и распространяющуюся далее пределов земной жизни, так как брак "записывался на небе-сах", а не только регистрировался на земле. Брак становился вечным союзом во Христе. О том же обряде говорится и в письме знаменитого епископа-мученика Игнатия Антиохийского (100 г.): "Те, которые вступают в брак, должны осведомить еписко-па, чтобы брак мог быть согласием о Господе, а не человеческим пожеланием" ("К Поликарпу", 5, 2).
     Действие таинства не предполагает какого-то осо-бого знака священнослужителя. Церковь - таинственный союз Бога со Своим народом - сама по себе является Таинством, Тайной спасения (ср. осо-бенно Послание к Ефесянам, 3). Таинством является вхождение человека в этот союз через крещение, так как Тайна спасения тем самым прилагается к лич-ности этого человека. Но все эти индивидуальные таинства находят свое завершение в Евхаристии (об этом писал Николай Кавасила, великий православ-ный мистик и богослов XIV века - "О жизни Хри-ста", РУ 150, кол. 585 В). Евхаристия сама является брачным пиром, как об этом часто говорится в Евангелии. По словам Кавасилы, "это наиболее прехвальный брачный пир, к которому Жених при-водит Церковь, как невесту-деву... на котором мы становимся плотью от Его плоти и костью от Его костей" (там же, кол. 593 О).
     Крещение в древней Церкви совершалось во вре-мя Литургии, как и в наши дни совершается посвя-щение в диаконы, священники и епископы. Перво-начально так же совершался и брак. Ниже мы уви-дим, что канонические запреты "смешанных" бра-ков, вторых браков и т. п. могут быть объяснены лишь пониманием христианского брака как части Тайны, вершиной которой является Евхаристия. Такие браки не могли быть таинством в полном смысле слова. Вполне законные в понятиях граж-данского права, они не имели христианского ядра - единения в Евхаристии.
     Многие недоразумения и неисправления, наблюдающиеся в современном отношении православных людей к браку, можно было бы легко устранить, вос-становив первоначальное взаимоотношение между браком и Евхаристией. Православное догматическое богословие (даже в своей схоластической, "школьной" форме) подтвердило теоретически эту связь, заявив -в противоположность римскому католицизму, - что священник является "совершителем" брака [1]. Запад-ное средневековое богословие, напротив, заимство-ванием ряда понятий из римской юриспруденции создало в догматическом богословии немало затруд-нений, в том числе и в вопросе о браке. По мнению католических богословов, брак - только "контракт" двух сторон, заключается самими мужем и женой, ко-торые и являются совершителями таинства, а священ-ник - только служителем. Как любой юридический контракт, брак расторгается по смерти одной из сто-рон и нерасторжим, пока супруги живы. Здесь един-ственный вклад христианства в римский легализм -это концепция нерасторжимости брака при жизни супругов. По общему для Запада взгляду, брак пре-рывается смертью, как и любое человеческое согла-шение, а потому он недостоин вхождения в Царство Небесное. Удивительно, что понимаемый таким об-разом брак продолжает называться таинством. Пра-вославная же Церковь признает священника совер-шителем брака (как и совершителем Евхаристии), а потому брак признается неотделимым от вечной Тай-ны, разрушившей преграды между небом и землей и даровавшей человеческому дерзанию и творчеству вечное значение.
     Католическая Церковь парадоксальным образом сохранила древнюю христианскую традицию в ли-тургической практике: брак между двумя католика-ми заключается во время мессы, между тем как сме-шанные браки лишены этой привилегии. Восстанов-ление такой практики в Православной Церкви принесло бы, конечно, большую пользу православному богословию брака, чем заимствование юридических представлений о браке из католицизма, тем более, что католическое богословие перестало смотреть на свою традиционную литургию как на основу учения о браке.
     Даже в наши дни Православная Церковь подчас оказывается в положении, напоминающем первые века христианства. Так, например, в Советском Со-юзе совершение венчания в церкви часто невозмож-но из-за государственного преследования религии, однако возможно анонимное принятие Евхаристии без привлечения внимания властей. Поэтому Церковь может признавать и фактически признает браки хри-стиан даже без церковного обряда. Эта терпимость в подобных обстоятельствах вполне законна. Но такое положение было бы, конечно, совершенно недопус-тимым, если бы верующие имели возможность со-вершать торжественную службу венчания. Во всяком случае, допущение к Евхаристии всегда предполагает уверенность в том, что данная пара не только всту-пает в брак законно, но и намеревается жить в соот-ветствии с Евангелием. Та же логика применима и по отношению к неправославным парам, присоеди-няющимся к Церкви. В случае необходимости их перекрещивают, либо только совершают миропома-зание, либо сразу допускают к православной испове-ди, но вторично не венчают в любом случае, потому что сам факт допущения людей к Евхаристии уже предполагает, что Церковь благословляет их брач-ный союз [2]. Только полное непонимание православ-ного учения о браке может повлечь за собой повтор-ное венчание присоединяющихся инославных.

     1.Р. Trembelas. Dogmatique de 1'Eglise Catholique. Orthodoxe. Ill, Chevetogne. 1968. P. 364. ^

     2.Ср. решения Русского Святейшего Синода по вопросам, которых касается П. И. Нечаев в своем Практическом руководстве для священнослужителей. Изд. 9-е. СПб., 1907. С. 263-264. ^